День рождения Алисы - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

– Если вы хотите упрекнуть нас в трусости, – обиделся Ричард, – то ваши замечания попали не по адресу. Вы просто не представляете, с каким риском связана работа во времени. Вы не знаете, что наши люди пытались помочь Джордано Бруно и спасти его от костра, что они проникали в ряды армии крестоносцев и в фашистские лагеря. Знаете ли вы, что им приходится полностью перевоплощаться в людей другого времени, делить с ними все их опасности и беды.

– Не горячись, Ричард, – сказал Петров. – Разве т-ты не видишь, что Громозека тебя специально дразнит? Вот ты и попался на удочку.

– Я никого не дразнил! – возмутился Громозека. – Я очень прямой и наивный археолог.

Громозека говорил неправду. На самом деле он не лишен ехидства, и он боялся, что временщики почему-нибудь откажутся от полета к археологам и тогда все его мечты пойдут прахом.

– Не беспокойтесь, Громозека, – сказал вдруг Петров, который был очень проницательным человеком, – если Институт времени обещал вам, что эксп-периментальная модель машины времени будет испытываться в вашей экспедиции, значит, так и будет.

– Вот и отлично! – ответил Громозека. – Я и не сомневался. Иначе я не стал бы знакомить вас с моими лучшими друзьями – профессором Селезневым и его отважной дочерью Алисой, о которой вы мало знаете, но скоро узнаете больше.

– А почему они скоро узнают больше? – спросил я.

– Потому что я придумал замечательный подарок к дню рождения твоей дочки, профессор, – ответил Громозека.

– Какой?

– Я возьму ее с собой на Колеиду.

– Когда? Сейчас?

– Конечно, сейчас.

– Но ведь ей в школу надо ходить.

– Я завтра же сам пойду к ней в школу и поговорю с учительницей. Она наверняка ее отпустит на несколько дней.

– Ой, – сказала Алиса, – большое спасибо! Только не надо ходить в школу.

– Почему?

– Потому что наша Елена очень нервная и боится пауков, мышей и других чудовищ.

– А я при чем? – спросил строго Громозека.

– Ты ни при чем, – поспешила ответить Алиса. – Но она может тебя немножко испугаться. Не столько за себя, сколько за меня. Она скажет, что будет бояться отпустить меня… то есть не с тобой, а с таким, как ты… то есть, ты только не обижайся, Громозека…

– Все понятно, – сказал мой друг печально. – Все понятно. Ты, моя девочка, попала в руки к жестокой женщине. Ты опасаешься, что она может причинить мне, твоему другу, зло.

– Нет, ты меня не так понял…

– Я тебя отлично понял. Профессор!

– Что? – спросил я и постарался сдержать улыбку.

– Немедленно возьми своего ребенка из этой школы. Ее там замучают. Если ты этого не сделаешь, я завтра же сам пойду туда и Алису спасу.

– Алиса сама кого угодно спасет, – сказал я. – Не бойся за нее. Ты мне лучше скажи, на сколько дней ты собираешься ее забрать?

– Дней на тридцать-сорок, – сказал Громозека.

– Нет, об этом и не мечтай.

– Тогда на двадцать восемь дней.

– Почему на двадцать восемь?

– Потому что я с тобой торгуюсь и ты уже выторговал у меня два дня. Торгуйся дальше.

Временщики рассмеялись.

– Никогда не знал, что космические археологи такие веселые люди, – сказал Ричард.

– Да я не собираюсь с тобой торговаться, – сказал я Громозеке. – Неужели не ясно, что ребенку надо ходить в школу?

– К такому монстру, как Елена, которая мучает мышей и пауков? Которая могла бы на меня напасть, если бы не Алисино предупреждение?

– Да, к такому монстру, к очаровательной, доброй и чуткой женщине – не в пример тебе, толстокожему эгоисту.

– П-погодите, не спорьте, – сказал тогда Петров. – Когда у Алисы начинаются каникулы?

– Через пять дней, – сказала Алиса.

– Они длинные?

– Недельные.

– Вот и отлично. Пустите, профессор, вашу дочку с нами на неделю. Наверное, мы все равно не успеем до каникул закончить погрузку.

– Стойте! – обиделся Громозека. – Я еще не успел толком поторговаться с профессором. Отпусти дочку на двадцать шесть дней.

– Нет.

– На двадцать два!

– Не отпущу!

– Ты жестокий человек, Селезнев. Я жалею, что подарил тебе вчера скромный букет цветов. Восемнадцать дней, и ни минутой меньше.

– Но зачем вам так много времени?

– Два дня полета туда. Два дня обратно. И две недели на месте.

– Хорошо, – сказал я. – Четыре дня на дорогу, пять дней на Колеиде и один день на всякий случай. Итого десять дней. Я сам схожу в школу и попрошу, чтобы Алисе разрешили опоздать на три дня с каникул. И больше об этом ни слова.

– Ладно, – согласился Громозека. – Но корабль может задержаться в пути. Вдруг встретим метеорный поток?

– Если встретите, то вы не виноваты.

– Алиса, – обернулся Громозека к моей дочери, – ты все поняла? Инструкции получишь у меня завтра. А теперь я вам, дорогие временщики, расскажу, как нам повезло, что этот жестокий профессор согласился отпустить с нами свою прелестную дочь. Послушайте в моем изложении историю о том, как она нашла трех капитанов и спасла Галактику от космических пиратов.

И Громозека принялся рассказывать временщикам о том, как мы летали на «Пегасе» за космическими зверями и как нашли Второго капитана. Рассказ его был так далек от истины, что я даже не стал прерывать Громозеку, а только сказал Петрову и Ричарду:

– Все уменьшайте в десять раз. А ты, Алиса, иди делать уроки, а то еще и в самом деле поверишь Громозеке, какие подвиги ты совершала.

– Ну, скажем, подвигов я не совершала, – сказала Алиса, – но вела себя достойно. Спокойной ночи, я пошла делать уроки. Встретимся в космосе.